– Эта информация имеет косвенное отноше­ние ко мне, поэтому я свой выбор сделала. К вам она отношения не имеет.

– Прошу прощения, лейтенант. Если вы мне не доверяете…

– Здесь речь идет не о доверии, Пибоди. Речь о законе, о долге. – Тяжело вздохнув, она опус­тилась на скамейку. – Все так запутано…

– Если вы поделитесь этой информацией со мной, это поможет расследованию убийства Бреннена и Конроя?

– Думаю, да.

– Вы хотите, чтобы я дала слово, что эта ин­формация останется между нами?

– Мне придется об этом просить, Пибоди. С большим сожалением я вынуждена просить вас обещать нарушить свой долг.

– Я даю вам слово, лейтенант. Безо всякого сожаления.

Ева зажмурилась на мгновение. Да, есть связи, которые возникают внезапно и оказываются на удивление крепкими.

– Все началось в Дублине, – сказала она, – почти двадцать лет назад. Ее звали Марлена…

Она рассказала все, что знала сама, используя при этом те профессиональные обороты, которые были лучше понятны им обеим. Потом они молча сидели на скамейке, Евин хот-дог так и лежал у нее на коленях нетронутый. Где-то в парке пели птицы, и их голоса перекликались с автомобиль­ным гулом.

– Кто бы мог подумать, что у Соммерсета бы­ла дочь, – прервала наконец молчание Пибо­ди. – И потерять ее… Что может быть ужаснее?

– Думаю, ничего. Но почему-то всегда проис­ходит самое худшее. Месть – страшная штука, Пибоди. Через Марлену к Соммерсету и к Рорку. Все сходится. На одной стороне медальона – четырехлистник, на другой – символ церкви. Игра случая и божественная миссия…

– Если убийца нарочно подставил Соммерсета и знал, что тот будет в Тауэрз, значит, ему было известно о свидании с Одри Моррел.

– Да. Людям часто только кажется, что они ведут себя скрытно. Думаю, половина изостудии знала о том, что они положили друг на друга глаз. Значит, надо проверить людей, которые там зани­маются. – Ева потерла виски. – Мне нужен от Рорка список людей, которых он убил. И имена тех, кто помогал ему их найти.

– Каким из списков вы поручите заниматься мне?

Ева внезапно почувствовала резь в глазах. «Ка­жется, я переутомилась», – подумала она, с тру­дом сдерживая слезы.

– Спасибо. Я перед вами в долгу.

– Вовсе нет. Будете есть свой хот-дог?

Ева усмехнулась и протянула его Пибоди.

– Угощайтесь,

– Благодарю. Кстати, Даллас, а что вы соби­раетесь сказать майору Уитни?

– Об этом я как раз и думаю. – У Евы тут же засосало под ложечкой. – А сейчас нам пора в участок. Интересно, что там Макнаб? Да, еще мне придется разобраться с репортерами. Плюс – по­лучить от медэкспертов результаты вскрытия Конроя. А на сладкое – разборка с Рорком.

– Трудный денек… Может, я пойду потороп­лю Макнаба, а вы займетесь Надин Ферст?

– Отличная идея.

Искать Надин Еве не пришлось: журналистка сидела в ее собственном кабинете и с ухмылкой взирала на разобранный на составные части ком­пьютер.

– Это что, Даллас, набор «Сделай сам»?

– Пибоди, найдите и убейте Макнаба!

– Будет исполнено, лейтенант.

– Надин, сколько раз я вам говорила, чтобы вы не совались без меня в мой кабинет?

– Раз двадцать, не меньше. – Надин, не пере­ставая ухмыляться, уселась поудобнее и закинула ногу на ногу. – И чего вы так нервничаете? Ну, кто такой Шон Конрой? Кстати, почему его уби­ли в доме Рорка?

– Не в доме Рорка, а в одном из принадлежа­щих ему зданий, которых у него несметное коли­чество. – Она многозначительно посмотрела на Надин. – Надеюсь, вы в своем репортаже ис­пользуете именно эту формулировку.

– В своем эксклюзивном репортаже, – уточ­нила Надин, одарив ее лучезарной улыбкой. – В который войдет и заявление от ведущего дело следователя.

– Получите вы свое заявление. – Ева подо­шла к двери и заперла ее.

– Ага! А сколько мне это будет стоить?

– Пока что – нисколько. Итак, полиция Нью-Йорка расследует убийство Шона Конроя, граж­данина Ирландии, сорока одного года, по про­фессии – бармена. После анонимного сообще­ния следователь обнаружил тело в пустом здании, подготовленном к сдаче.

– Как его убили? Я слышала, что это было ужасно.

– В настоящее время подробности прессе не сообщаются.

– Ну, Даллас! – Надин наклонилась к ней. – Расскажите!

– Нет. Полиция выясняет, не связано ли это преступление с убийством информационного маг­ната, также гражданина Ирландии Томаса 3. Бреннена, которое произошло в пятницу.

– Бреннена? Бог ты мой! – Надин вскочи­ла. – Бреннена убили? Господи! Да он же владел контрольным пакетом акций «Канала 75»! Но как же мы это пропустили? Как это случилось? Где?

– Бреннен был убит в своей нью-йоркской квартире. Полиция ведет расследование.

– Боже мой, ведь я его знала лично!

– Неужели? – встрепенулась Ева.

– Ну конечно, я с ним десятки раз встреча­лась. На собраниях, на благотворительных вече­рах… Он даже послал мне цветы после… после того случая весной.

– Когда вам едва не перерезали горло?

– Да. – Надин снова села. – Он мне очень нравился, Даллас. Черт возьми, но у него же же­на, дети! – Она задумалась на мгновение. – На студии такой шум поднимется, да и во всем мире. Как это произошло?

– В настоящее время мы считаем, что кто-то проник к нему в квартиру.

– Вот она – хваленая служба безопасности! – пробормотала Надин. – Погиб от руки взломщика…

Ева, радуясь тому, что Надин сделала именно такой вывод, не сказала ничего.

– Значит, вы считаете, что между этими двумя убийствами есть какая-то связь? – спросила Надин. – Ну да, Шон Конрой тоже ирландец. Они были знакомы?

– Это мы собираемся выяснить.

– Кстати, ведь и Рорк – ирландец…

– Да, мне говорили, – сухо сказала Ева. – Могу вам сообщить – только это не для печа­ти, – что Рорк был знаком с Шоном Конроем в Ирландии. Возможно, дом, куда заманили Конроя, был выбран не случайно. Он пустовал, новые жильцы должны были въехать через несколько дней. Надеюсь, вы понимаете: пока мы все окон­чательно не выясним, я бы хотела, чтобы имя Рорка не упоминалось.

– Это как раз нетрудно. Все каналы – и наш прежде всего – будут заниматься Бренненом. Будем давать материалы о нем, воспоминания, биографию… – Надин поднялась. – Благодарю.

– Не стоит. – Ева отперла дверь. – Вам еще придется за это расплачиваться.

«Да, – подумала она, потирая виски, – ес­ли бы удалось так же легко заморочить голову майору…»